Известный актер Владимир Заманский поделился фронтовыми воспоминаниями

Алексей КОТМЫШЕВ

На днях в приемную Президента России во Владимирской области пришло необычное письмо: его авторами оказалась чета легендарных советских артистов: Владимира Заманского и Натальи Климовой, живущих в Муроме. В своем письме Владимир Петрович буквально в нескольких словах описал то, что пережил в военные годы, находясь в действующей армии.

Кадры дальних лент
Супружеская пара давно ведет уединенный образ жизни, а сам Владимир Петрович, будучи участником Великой Отечественной войны, не очень охотно рассказывал о тех событиях. Поэтому когда в приемную главы государства пришел конверт с несколькими рукописными листами за подписью Заманского и Климовой, сотрудники аппарата посчитали своим долгом сделать для заслуженного ветерана хоть что-то.
Но Владимир Петрович и Наталья Ивановна вежливо отказались от какой бы то ни было помощи. Заманский лишь отметил, что с началом специальной военной операции они стали дружны с бойцами и офицерами 1-й гвардейской инженерно-саперной Брестко-Берлинской Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Жукова бригадой, дислоцированной в Муроме.
- Кто постарше, помнят кадры из тех дальних лент. Словом, я для них свой, - отметил в своем письме актер-фронтовик и кратко поведал историю собственной военной службы с 1944 по 1945 год.
Историю, которую почти никто не знает.

Случай у взорванного моста
Владимир Заманский родился в феврале 1926 года в Кременчуге, и когда началась Великая Отечественная война, был 15-летним юношей. С младенчества его воспитывала мама, но когдав 1941 году в их город заходили немцы, она погибла при артналете. Оставшегося сиротой парня приютила тетя, вместе с которой они убыли в эвакуацию в Ташкент.
Владимир Петрович вспоминает, что в армию его призвали в ноябре 1943 года, и ташкентский райвоенкомат определил его в школу радистов-разведчиков, по окончании которой молодого человека отправили в Белоруссию. Кстати, чтобы попасть на фронт, будущему артисту пришлось приписать себе год.
Актер помнит, что ехали очень долго — почти месяц, и в результате прибыли в Оршу, где собирали 1223-й легко-самоходный артиллерийский полк 29-го танкового корпуса 5-й Гвардейской танковой армии. Интересно, что в полку Заманского, помимо прочих, стояла на вооружении иностранная техника.
- Американские самоходки М-10, тяжелые машины весом 30 тонн. Они были присланы из Африки по ленд-лизу. Надо быть американцами, чтобы предполагать, что на этих М-10 можно воевать в Белоруссии, - говорит Заманский.
В состав расчета М-10 будущего актера назначили радистом. А через некоторое время от города Борисов выдвинулась колонна из головной роты танков Т-34 и следовавших за ними двух батарей М-10. Дальше произошло то, что на всю жизнь запечатлелось в памяти бойца.
- К полудню уперлись в реку. Мост взорван. А день был ясный, теплый. Наш экипаж с командиром вышел из машины, меня оставили для связи. Выхожу на связь, говорят, ждите, и опять ждите, и опять, - вспоминает Владимир Петрович.
В какой-то момент он спрыгнул с самоходки и увидел, что сослуживцы скинули гимнастерки и загорают на обочине дороги. Вокруг стояла тишина, как вдруг из-за реки показалась плывущая по небу «рама» - немецкий самолет-разведчик.
- Покрутилась, улетела. И никто, никто не забил тревогу. А потом на другом берегу вышли две тяжелые немецкие машины и стали расстреливать сначала Т-34 и последнюю самоходку. Замкнули. Командир кинулся к нашей машине, там и остался. Когда все кончилось, и мы оживленной кучкой шли назад в тыл, на пути встретили офицера с водителем на «Виллисе» - американской штабной машине. Посмотрел он на нас молча,… - рассказывает Заманский.

Мемельская операция
По возвращении в полк радиста определили на кухню чистить картошку. Там он находился до тех пор, пока из Горького не прибыли новые машины: самоходки Су-76 с открытым верхом и без раций.
- Я стал заряжающим, и мы выдвинулись в Прибалтику. Многое я не помню. Помню осень, шли дожди, дожди. Шли недалеко от балтийского побережья. После ночного марша, в дождь, я смотрел на пехоту: с вещмешками, противотанковыми ружьями — и все это на себе, - говорит Владимир Петрович. - Мы шли в одном строю: самоходки и рядом пехотинцы в темноте, казавшиеся мне стариками. Вел их молоденький лейтенант.
В октябре 1944 года 5-я танковая армия принимала участие в Мемельской наступательной операции в составе 1-го Прибалтийского фронта.
Согласно журналу боевых действий 29-го танкового корпуса, к утру 30 сентября был совершен 120-километровый марш, после чего корпус сосредоточился в выжидательном районе близ населенных пунктов Лепеши, Гурбы и Карвеляй. После этого до 4 октября шла подготовка к наступлению.
Во время проведения операции 1223-й ЛСАП проявил большую отвагу. Так, 10 октября 53-я мотострелковая бригада вместе с 1223-м полком и 25-й танковой бригадой совершила обходный маневр и атаковала противника в городке Кретинген, после упорного двухчасового боя овладев им. Затем подразделения совершили новый 12-километровый маршбросок к побережью Балтийского моря и овладели литовским городком Паланген. Первыми вышли к морю именно 1223-й полк и 75-й Отдельный мотоциклетный батальон.
В результате Мемельской операции 29-й танковый корпус не только уничтожил множество вражеской техники и живой силы, но и освободил 6000 мирных людей, находившихся в фашистских концлагерях.

Маршбросок
Еще одним крупным событием, в котором принимал участие полк Владимира Заманского, стала Восточно-Прусская операция.
Так, 6 декабря 1944 года от штаба танковой армии было получено распоряжение о подготовке корпуса к погрузке для перехода по железной дороге. В условиях серьезнейшей распутицы 29-й танковый корпус генерала Малахова совершил марш в 50 километров и прибыл на станцию.
К концу месяца корпус прибыл в новый район сосредоточения, находившийся в 110 километрах от Варшавы. Две недели бойцы занимались повседневной работой: чинили технику, обустраивали землянки, а 13 января даже состоялось торжественное вручение корпусу высоких правительственных наград: Ордена Ленина и Ордена Красного Знамени.
Но уже на следующий день воины выступили на 75-километровый марш, и к полуночи добрались до леса западнее населенного пункта Брок.
Вечером 16 января штаб армии передал приказ выдвигаться на исходные позиции. Пройдя еще 30 километров, корпус остановился в районе населенных пунктов Закрент, Трояны и Пенково в готовности войти в прорыв на северо-западном направлении.
В прорыв пошли двумя эшелонами, и полк 1223 оказался во втором. Совместно с другими полками им надлежало вести наступление вслед за 25-й танковой бригадой, развить ее успех, уничтожить противника в районе Колаки-Квасы и к утру 18 января овладеть Виснево.
Наступление оказалось успешным, и 29-й танковый корпус захватил множество населенных пунктов, дороги и техники врага. К двум часам ночи 19 января овладели городком Дзялдово, и в направлении Уздово выслали передовой отряд в составе 53-й мотострелковой бригады и 1223-го артиллерийского полка. В их задачу входило овладеть Уздово и держаться до подхода главных сил. Благодаря смелости бойцов населенный пункт был занят, а через пару часов отряд овладел местечком Калборы.

Гарнизон Эльбинга
Но дальше начались сложности. Командующий 5 танковой армией 20 января приказал к следующему дню овладеть городом Дойтш-Айлау. Однако немцы устроили хорошую оборону, и взятие города, окруженного озерами, далось непросто. Преодолевая многочисленные контратаки и яростное сопротивление врага, красноармейцы днем 22 января все же овладели городом. Противник потерял убитыми до 1500 солдат и офицеров.
А дальше 29-й корпус достиг Пройсишес-Холлянд и, разгромив гарнизон, продолжил наступление, вечером 23 января ворвавшись на восточную окраину города Эльбинг.
«Противник, не ожидавший столь быстрого появления наших войск в этом районе, оказался застигнутым врасплох и организованного сопротивления передовому отряду не оказал.
Гарнизон Эльбинга жил обычной жизнью тылового города. Солдаты и курсанты танкового училища были на вечерней прогулке, офицеры шли из кино. В городе был электрический свет и трамвайное движение», - говорится в Журнале боевых действий 29 танкового корпуса.
Командиру 3-го танкового батальона Геннадию Дьяченко и его бойцам удалось невероятное: за считанные минуты они подавили беспорядочный огонь противника, ворвались на улицы города и вихрем пронестись по ним, посыпая фашистов градом пуль и снарядов. И к одиннадцати вечера батальон вышел на побережье залива Фриш-Гаф. Таким образом, к утру 24 января 1945 года гарнизон Эльбинга был блокирован с разных сторон, а пути, связывающие Восточно-Прусскую группировку немецких войск, отрезали от Центральной Германии с суши.
Но впереди были многочисленные кровопролитные битвы с врагом, пытавшимся вырваться из окружения, битвы за новые города и деревни, упорные сражения за дороги и направления.
Лишь 2-3 марта 29-й танковый корпус, включая полк Владимира Заманского, был передислоцирован на территорию современной Германии. Там активных боевых действий бойцы уже не вели.
Сам Владимир Петрович вспоминает еще один эпизод тех дней, когда они находились еще где-то в районе Прибалтики.
- Спускаемся в ложбину, переходим набухший ручей. СУ «воет», ползет наверх. Начинается стрельба, кричиткомандир, оставили заслон. Толкаю снаряд в казенник и… вот я стою возле машины, машина горит. И понимаю — механик-водитель убит, командир убит, недалеко где-то командир орудия. Надо помочь, и только я двинулся к нему, немцы стали бросать мины. Я испугался, присел и ползком, по-пластунски к нему. Добрался, а у него лица нет. Умер. Как подобрали, как везли в эвакогоспиталь, не помню. По рассказам ребят, в это время полк шел к Одеру в сторону Берлина.
День Победы подразделение Владимира Заманского встретило в Померании. Последним местом расположения 1223-го артиллерийского полка значится деревня Цантир.